Гик, грот, румпель, форшпигель, гика-шкот, паруса баркентин, крейсеры, эсминцы, бриги и яхты, соленые брызги моря, шум волны,беспредельная глубина моря, ветер приключений… Город у самого синего моря на свете…
Об этой книге можно сказать, что она Настоящая. С большой буквы. Потому что она о настоящей мальчишечьей дружбе, крепкой, верной, честной. Она о настоящей мальчишечьей жизни, в ней есть отвага и честь, доблесть, мужество, смелость, твердость духа, но и не скрываются плохие поступки, и по-мужски признаются ошибки. В ней, наравне с подвигами, смелыми и решительными поступками, борьбой за справедливость, есть и подворотни, пинки, подзатыльники. И отношения со взрослыми и мир взрослых такой, какой он есть на самом деле – настоящий, не всегда идеальный, но правдивый, такой, какой он бывает, со своими проблемами и болью.
И издание великолепное! Своей простотой и добротностью, но в то же время качеством и превосходной полиграфией она занимает заслуженное место в нашей библиотеке.
Это счастье для нынешних юных читателей, что все книги Владислава Крапивина переиздаются, и на них можно подписаться уже сейчас. Повести Владислава Крапивина – на все времена, и интересны не только мальчишкам, но и девочкам, и не только восьми-одиннадцатилетним детям, но и взрослым.
Набережная в самом деле была недалеко. Славка не сразу понял, что это набережная. Были деревья с фонарями (листья на свету казались очень зелёными), потом под ногами вместо асфальта появились мокрые каменные плиты, и вдруг Славка увидел, что он на краю земли. Дальше ничего не было. Громадная темнота была дальше. Начиналась она в двух шагах и уходила неизвестно куда. Эго распахнулся космос. Он дышал йодисто-солёной свежестью, словно в темноте развесили громадные чёрные простыни, выстиранные в холодном рассоле. Из этой темноты и прохлады подкралось что-то смутно-белое, шипучее, и – бах! – перед Славкой встала стена из брызг. Они секунду висели неподвижно, а потом посыпались на Славку, на маму. Мама по-девчоночьи взвизгнула и отскочила. А Славка засмеялся: – Мама, это прибой! – Отойди, Славка, вымокнешь! – Это же прибой! Мама, он солёный! Бах! – опять выросла белая стена. А когда рассыпалась и упала, Славка увидел, что космос не пустой. В нём жили огоньки. Яркий красный огонёк – прямо перед Славкой – давал тройную вспышку и угасал на несколько секунд. Конечно, это был маяк. А левее маяка, теряясь во мраке, тоже мигали белые и красные огоньки, каждый по-своему: одни редко, другие часто.
Славка смотрел на Город со спокойной радостью. Теперь это был навсегда его Город. И не потому, что Славка рисковал со снарядом. Этой истории могло и не случиться (и лучше бы никогда не случалось!). Это был его Город, потому что Славка прикипел к нему сердцем. Когда-то Славка (смешной он был человек!) думал, что найдет здесь безоблачную жизнь. Что не будет здесь огорчений и боли. Все было. А Город стал еще дороже. Славку приковали к Городу цепью, заперли замок и выбросили ключи в глубокое море…
Город принимал Славку! Славка хотел качнуться навстречу и оробел. «Правда? — спросил он у Города. — Но я ведь ещё… Я всего неделю… Разве я уже твой?» Город празднично сверкал и смеялся: «Не бойся Славка Семибратов! У меня тысячи мальчишек! Будет ещё один!» «Но я… может быть, я ещё не такой уж… Не такой как тебе на до…» Город распахивал руки. Он принимал Славку такого, как есть. С младенческой кисточкой на темени, с припухшей царапиной на ноге, с тряпичным другом Артёмкой. Со всякими боязливыми мыслями и с невыученным уроком по ботанике. Со всеми обидами и надеждами. «Значит, я твой? — сказал Славка. — Ладно, я буду… Я иду!»
________________________________________________
Владислав Крапивин: Трое с площади Карронад. Художник: Евгений Медведев. ИДМ, 2013 г.
